Вячеслав Шишков, «Угрюм-река»

«— Река бедовая, свирепая… Уж бог создал ее так, — спокойно говорит Фарков. - Она все равно, как человечья жизнь: поди пойми ее. Поэтому называется: Угрюм-река. Точь-в-точь как жизнь людская».©

Основной сюжет книги известен, думаю, всем, — по одноименному фильму. Фильм, конечно, хорош, снят очень близко к тексту и без «отсебятины», но и книга-то какова!

Хотя моя бы воля — остановилась бы на первой части. Но нет, во время ее прочтения воля напрочь отключается, читаешь себе и читаешь, и даже для того, чтобы оторваться для исполнения своих повседневных обязанностей, нужен существенный пинок.

Ну а уж когда подходишь к финалу, который, вроде, и известен... Это уже не семейная сага, не роман о роковой любви, не история становления и падения крупной личности, — это триллер, роман ужасов, да какой!

И, Боже, как жаль главного героя... Как превратился этот восторженный юноша-идеалист в монстра? Ну понятно — жажда власти, нажива, дурные гены, все это ясно, но как, как? Ведь не каждый же может превратиться в такого? С чего, какого момента мог человек так разительно перемениться? Как он научился так спокойно и подло предавать?

С убийства Анфисы, видимо, все началось. Встретилась же такая на пути... И ведь что в ней было эдакого, рокового? Ну, красивая, — бывает, но больше-то ничего в ней и нет. Обычная баба. Ну, женился бы на ней Прохор, был бы обычным лавочником.... Но нет, слишком велика была его сила! Стал бы лавочником — спился бы, убил бы ее через несколько лет по пьянке. За то, что связала по рукам и ногам.

То есть там, казалось бы, выхода не было, и Анфиса не нужна, но и без нее никуда, не говоря уже о том, что глупая баба стала выпрашивать себе «сокола-Прошеньку» с помощью шантажа. Кто знает, к чему бы это привело. С одной стороны — простая и давно опостылевшая жизнь, пусть даже и с красивой женщиной, с другой — великое будущее! Настолько великое, что он в нем заблудился... Сузил его до размеров овчинки.

А между тем были же рядом с ним люди, которые указывали верный путь! Ну, может и не такой уж верный, но и не такой губительный. Но — тяга к саморазрушению. Ах, Ибрагим-Ибрагим, зачем ты спасал Прошку в первом путешествии по Угрюм-реке!